Виктор Белоусов – о войне

Виктор Николаевич Белоусов родился 24 ноября 1930 года в г. Трубчевск Брянской области. Отслужив в армии, вернулся в Трубчевск, где не только преподавал в 1-й школе и политехникуме, но и сочинял рассказы о людях героической судьбы и характеров. В издательстве «Брянский рабочий» в 1963 году увидела свет  первая книга рассказов «Я не о том…»
Участника IV Всесоюзного совещания молодых литераторов  приняли в 1963 году в Союз писателей СССР. Виктор состоял и в
Союзе журналистов. Через два года пришла к читателям книга повестей и  рассказов «Замурованные письма», а позднее и «Подорожная без бубенцов», «У огня», «Почта дальних дней».
Несколько лет работал над романом «И придёт час…», который вышел в Москве в 1983 году. В основе произведения – судьба двух предателей, суд над которыми состоялся в Трубчевске. Став одним из ведущих публицистов «Правды» (был её спецкором), не забывал о родном Трубчевске – публиковал очерки о династиях, о партизанах и фронтовиках, о Бояне – певце Земли Русской. В сборнике «Живая капель» из 30 очерков половина – о земляках! 

Виктора Белоусова не стало 11 февраля 2003 года. Похоронен он в Москве.

ЦВЕТНОЙ ДОЖДЬ

                                                                Фронтовому комбату
                                                                Николаю Васильевичу Белоусову — отцу
Небо налилось синевой, слегка освинцованной у горизонта. Чуть теплятся метки первых звёзд. Бледных и одиноких. Ночь не
спешит смыть краски дня и дать волю новым. Но проходит миг, и небо зацветает. Звёзд уже гроздья. Зелёных. Розовых. В желтоватом облачке дыма. Облачко улетучивается, а звёзды облетают. Сколько их? 17? 21? Не успеешь сосчитать,
как они гаснут, не достигнув крыш. Но снова из земли на длинной светящейся ножке стремительно всходит цветная гроздь.
Тысячи взоров примагничены к небу. Кажется, лишь один человек — певец на помосте — не смотрит туда.
…Будет шагу ступить невозможно –
Всё равно и тогда я вернусь.
Я вернусь к тебе, Россия…
«Т-тах!»
Красота какая! Цветной дождь… Даже больно глазам. Должно быть, больно. Иначе зачем тянутся к ним платочки?
Цепь мальчиков перегораживает дорогу. Мальчикам хочется порезвиться. Они сцепились за руки, точно в хороводе, и требуют назвать пароль. Тогда пройдёшь. Пароль очень простой— «Победа».
Догадливые быстро попадают по ту сторону цепи. Они улыбаются мальчикам, А может, себе, своей догадливости. Недогадливые подслушивают и тоже проходят. В другой раз мальчикам за такие штучки накостыляли бы  по шее. Но сегодня сердца полны доброты. Сегодня времянка-помост вся в метели пляски. Сегодня горловины улиц обнизаны ожерельями огней. Сегодня орудия бьют цветными падучими звездами.
Он не видел этой красоты. Он был в городе за день до того. Небритый, в бумажном пропыленном костюме и стоптанных сапогах, стоял он у военторговского прилавка. Стоял и смотрел за стекло. Губы его слегка шевелились. Потом он достал из кармана замусоленные ленточки. Не сразу можно было признать в них орденские. Он пропускал эти ленточки меж пальцев,
точно меж валков, и сверялся взглядом с теми, что под стеклом. Там пестрели полосатые прямоугольнички и просто цветные с узкой насечкой по ровному полю. И пальцы его были в насечках, грязноватых и застарелых. Руки уже успели побуреть.
А может, с них ещё не сошёл прошлогодний загар. Про такие руки говорят— грабли. Они цепко обхватывают топорище, привычны к держакам плуга, быка за рога возьмут… А вот ленточки перебирают неумело.
— Красную Звезду и Славу третью! — очень громко говорит он.
— Не глухая, – в ушах продавщицы сердито встряхиваются голубые висюльки.
— А БЗ есть? — ещё громче спрашивает он.
— Какое бизэ?
— БЗ две! — кричит он.
— «Боевые заслуги», – подсказывают из толпы.
На него смотрят сочувственно. То ли с войны оглох, то ли в поле привык переговариваться за полверсты.
— За Варшаву.
Пальчики продавщицы ныряют в пестрые озерца коробков.
— Да, ещё Одессу добавь.
— Не добавь, а добавьте. Я вам не племянница. И к вашему сведению, нет Одессы.
— Это… как же нету? — теряётся он.
— Обыкновенно. Думаете, другие не приходили за Одессой?
Он конфузится:
— Н-не думаем… Понятное дело.
Из толпы советуют:
— Возьми Сталинград и синим карандашом намалюй полоску. На то и выйдет.
— А за Берлин есть? — с ударением на «е»
спрашивает он.
— Берлин есть, – поправляет она ударение.
— Берлин один, – на свой лад говорит он.

С улицы зычно сигналит грузовик.
— Подождёшь, – отзывается он и смахивает прямоугольнички в горсть.
Бойкие костяшки счетов набивают цену.
— 88 копеек… В кассу!
Но он не отходит, а смотрит в яркую горстку и как-то оторопело переспрашивает:
— К о п е е к?
— Восемьдесят восемь.
— Ну да, – в чем-то уверяет себя он.
Наверное, он видит сейчас то, чего никто в магазине не видит. Может, друга, навсегда упавшего рядом. Может, ржавые ряды заграждений на пути контратаки. Или последние капли воды во фляге. Или хуже… Последний патрон. Кто скажет?
— Гуп! Гуп!! Гуп!!! — надрывается грузовик.
Он расплачивается, выбегает и перемахивает через борт. Машина срывается. Он подаётся вперёд, его бумажный пиджак задирается, и тогда становится видна связка сушек, затиснутых в карман штанов. Мимоходный городской гостинец.
А где-то в другом кармане прыгают вместе с хозяином цветные прямоугольнички – «За Одессу», «За Берлин»… Начало и конец войны в одном кармане. А между ними… Да что говорить! Он мог бы повторить за поэтом:
Мне не о чем в жизни жалеть:
Я не был только в аду.
Но, наверное, он редко обращается к стихам. Может, и совсем не обращается и лишь помнит с войны запавшее «Жди меня».
Поворот — и нет больше грузовика. Уехал небритый человек с сушками. Уехал от цветных звёзд Победы. Красивый салют обошёлся без него.
Нет, это он обошёлся без салюта. А без него, таких, как он, салют не мог обойтись. Никак. Его бы просто не было.

Читальный зал

Произведения наших авторов

Надежда Кожевникова — о войне

Возьми меня, мой милый, на войну               Возьми меня, мой милый, на войну! Ведь ты

Брянские писатели – о войне и СВО

Стихи и проза брянских авторов на военную тему

Надежда Кожевникова. Мариупольский Хатико

17 марта 2022 года. В Мариуполе идут упорные бои. Местные жители пытаются покинуть город, выставляют

Надежда Кожевникова. Вспомним трагедию Хатыни!

                                 Вспомним трагедию Хатыни!                22 марта 1943 года зондеркомандой (118 полицейский батальон, командир

Надежда Кожевникова. Россия. Провинция. Город Новозыбков.

   1.      1986 год. Авария на ЧАЭС. Нас, несколько женщин с детьми (юго-западные