Павел Алексеевич Быков (1925 — 1990). Родился Павел Алексеевич в селе Мужиново, Клетнянского района. В журналистику пришел семнадцатилетним пареньком, работал литсотрудником в Кандалакшской районной газете Мурманской области. Уже в июле 1941 года Павел Быков в рядах защитников Отечества. Воевал на Западном, Калининском, Ленинградском, 1–ом Прибалтийском фронтах. Был дважды ранен. И на фронте он не переставал писать. Его стихи, заметки, статьи публиковались во многих армейских газетах. С 1947 года возглавлял рогнединскую районную газету. Затем работал редактором на своей родине, в Клетне, а последние годы – в Жуковской районке. Но где бы ни жил Павел Алексеевич, он всегда писал стихи на самые злободневные темы, сотрудничал со многими изданиями страны.
СТИХИ
Бывало — бой чуть только стихнет,
Присев с блокнотом к огоньку,
Я подбирал такие рифмы,
Чтоб пулей били по врагу.
Когда ж армейская газета
Печатала мой новый стих,
Опять в атаку на рассвете
Я поднимал солдат своих,
И вёл вперед к победе роту
Под славным знаменем полка:
В руке – винтовка, а в блокноте –
С обоймой схожая строка.
Я и теперь сижу ночами,
Пишу стихи про мирный труд,
И строки зреют колосками,
Шумят, волнуются, поют.
ДРУГУ
В огне горели, в водах стыли,
А всё же выжили с тобой,
И лишь на волосы густые
Лёг дым сражений сединой.
Всё это так. Но каждый знает:
Костёр недавний только тронь —
Седой золой он прикрывает
Внутри таящийся огонь.
СКВОРЦЫ
В промоинах звенят ручьи,
Позеленила травка взгорья,
И в гнёзда старые свои
Скворцы вернулись из-за моря.
В тот славный год не так ли мы
Вернулись к дому из походов,
Провозгласив конец войны
Для всей земли, для всех народов.
САДЫ ЦВЕТУТ
Завершив победою походы,
Мы на мирной Родине своей
Превратились снова в садоводов,
В агрономов и учителей.
За успехи трудовые наши
Ежегодно, майскою порой,
Поднимают пенистые чаши
Все сады Отчизны дорогой.
БРЯНСКИЙ ЛЕС
В чаще ветер что-то шепчет тихо,
Не былины древние, не сказки.
Лес рассказывает нам, как книга,
О суровой жизни партизанской.
Там, где на глухой лесной дороге
Мы пришельцев били из засады,
На деревьях пулевые строки
Выстрочили наши автоматы;
Где ручей из-под корней струится,
Мы стояли на посту с тобою…
…Шевелит зелёные страницы
Ветерок, пропитанный смолою.
* * *
Залечили раны ёлки
Животворною смолой,
Но осталися осколки
Под чешуйчатой корой.
Да в крапиве остов танка
Сколько лет ржавеет здесь!
В бывшем лагере
Землянки
Охраняет воин-лес.
На тропинках тайных стройно
Сосны юные стоят.
Только дятел беспокойный
Всё стучит, как автомат.
НОЧЬ
Не забыть, как на полянке
Мы с тобой несли дозор,
Как бесшумной партизанкой
Ночь спешила в темный бор.
Проходила сквозь блокаду,
Миновав посты врагов,
И всегда ей были рады
Мы — хозяева лесов.
Здесь она, в бору угрюмом,
С нами грелась у костра,
Разделяла наши думы,
Как подруга и сестра.
И пока она гостила
В нашем стане до утра,
Мы тылы врагов громили
От Десны и до Днепра.
ИПУТЬ
Катит воды Ипуть
Ключевые к Сожу…
Даже солнце выпить
Всю её не сможет.
Родники с ключами
Ипуть всласть питают,
И в неё ночами
Звездочки влетают.
Но не этим чудом
Ипуть знаменита:
Здесь под гром орудий
Разгорелась битва.
Адские «гостинцы»
Подносили пруссам
Брянцы, украинцы,
Сябры-белорусы.
Шли на бой кровавый
Смело партизаны
И покрыли славой
Ипуть несказанной.
Ворогов тревожа,
Гнали их в три шеи
С Ипути и Сожа
До берлинской Шпреи.
* * *
На горе высокой, у околицы,
Партизан погибший спит в могиле.
Там весною наши комсомольцы
Молодую вишню посадили,
Чтоб росла она и красовалась,
Сладкие плоды всем приносила,
Чтоб вовек людьми не забывалась
Эта безымянная могила.
Здесь у вишни девушки-подруги
О погибшем песню сочинили,
И летит она по всей округе
На могучих и бессмертных крыльях.
ГАРНИЗОН
По деревням, дотла сожжённым,
Гудериан на танках лез…
И стал мне первым гарнизоном
Пропахший дымом Брянский лес.
От взрывов сотрясались сосны,
Как раскалённые стволы,
Вокруг навязчивей, чем осы,
Осколки вились роем злым.
А мы в простой экипировке
Шли добровольно под ружьё:
В руках казённые винтовки,
А остальное – всё своё.
Мы, добровольцы-первогодки,
Завидовали «старикам»
В обмотках, в стареньких пилотках
Такое только снилось нам!
Потом уж после той купели,
Свинцовой, где-то под Орлом
И нас, обстрелянных, шинели
Пригрели под своим крылом.
И мне, как равному солдату,
Побывшему в земном аду,
Вручил комроты, как награду,
Красноармейскую звезду…
И моё сияет в ней горенье!
Говорю я с гордостью годам:
До последнего сердцебиенья
Никому наш свет я не отдам!
ВЕЧНЫЙ СНЕГ
Шел первый снег… И ветер днем и ночью
Катил на запад студенистый вал.
Как санитар, он тучи рвал на клочья
И свежие воронки бинтовал.
Но горизонт дымящийся, багряный
Стонал и вздрагивал, как человек,
И неба кровоточащую рану
Бессилен был закрыть собою снег.
Поля — войной пробитые мишени.
Шли танки — как возмездье, мы — как тени.
Мы лезли на тяжелые высоты,
Чтобы огнем осилить темноту.
Как молния, сверкала наша рота,
Теряя искры жизни на лету.
Мы на рассвете добрались до цели,
Противника отбросив из леска.
Я снег стряхнул и с шапки, и с шинели,
Но он поныне — на моих висках.
* * *
Я видел много раз в боях,
Как смерть друзей моих косила.
Сыновний принимая прах,
Навзрыд Россия голосила.
А мы, друзей прикрыв землёй,
Склоняли головы в печали.
Тая не слёзы – гнев немой,
Мы обвиняюще молчали.
И в горле застревал комок
Шершавый, твёрдый, словно камень.
Я до сих пор ещё не смог
То горе высказать словами